Описание картины «Портрет артиста Ф. И. Шаляпина» — Валентин Серов
Если в 1890-е годы Серова интересовало многообразие «артистических проявлений», нашедшее отражение в разнообразии живописных манер, то портреты Горького, Ермоловой, Шаляпина, созданные в 1905 году, выражают иную концепцию творческой личности. Теперь персонажи серовских портретов — это герои в полном смысле слова, отмеченные печатью исключительноти, гордого одиночества, словно вознесенные на некий пьедестал. Само тревожное революционное время, по-видимому, вызвало к жизни подобные образы, близкие мироощущению
Портрет Шаляпина написан углем на холсте, и то, что Серов обратился здесь именно к рисунку, симптоматично. Именно таким образом — в рисунке — исполнены наиболее «интимные», лирические портреты позднего Серова. Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок — в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». Шаляпин изображен именно как артист — в концертном костюме, с актерской выправкой, в ситуации несколько аффектированного позирования.
В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым; часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости». Не случайно современники порой ощущали в его облике «меланхолический оттенок», а в глазах — «необыкновенно облагораживающее страдание», по-видимому, страдание человека, уставшего от бесконечной «игры в амплуа». «Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя», и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», — вспоминал Сергей Маковский.
Душа и маска называются мемуары Шаляпина; Двойная жизнь — так озаглавлены мемуарные записки Сары Бернар. Но ведь и всякий человек в разных обстоятельствах неравен сам себе, то есть так или иначе что-то «воображает из себя». И особенно, что Серов прекрасно осознавал, человек склонен принимать определенную позу, играть роль перед лицом художника; образ и облик человека двоится между тем, что он есть и чем желает казаться.
Абсолютные совпадения внутренней сущности модели и ее внешних проявлений редки, если вообще возможны, и вряд ли они доступны внешнему наблюдению, еще реже они встречаются в портретной живописи, имеющей дело только с образами, отражениями видимого. Именно то, как существенное, внутреннее проявляется, просвечивает во внешнем, составляет проблему портретного творчества вообще и ту — главную — коллизию серовского искусства, где художественная, она же гуманистическая проблематика артистического портрета смыкается с таковой же проблематикой портрета светского, особенно в его парадном варианте.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)